Джон Барнес,
Австралия, Ньюкасл
В 1920-м году, окутанная темнотой и мокрым снегом зимней черноморской ночи, моя бабушка Анна Леонидовна была занята единственной мыслю — найти пароход, который доставил бы её и троих её детей — Владимира, Андрея и Анну, мою мать, — в безопасное место. Она не знала, где находится ее муж, Владимир Модестович Волков. И даже не знала, жив он или мёртв. Как командир порта Ялты, служивший прежде капитаном Императорского Флота, большевиками он был приговорён к расстрелу, и поэтому ему пришлось скрываться в горах, чтобы попытаться организовать спасительный побег для своей семьи.
Анна Леонидовна покорно следовала инструкциям, которые она тайно получила: быть на условленном доке, в условленное время, чтобы встретить корабль, который доставит её семью туда, где свобода и где, Бог даст, её муж присоединится к ним, если он сможет. Благополучно попав на борт, они отплывали на юг, как думали, без Владимира Модестовича, и думали, что никогда больше не увидят любимого мужа и отца: это был последний корабль с беженцами, покидающий порт. Маленький кораблик прокладывал свой путь через пролив Босфор. И можно только представить радость и торжество, когда Владимир показался из своего укрытия.
Без паспорта и денег, без работы и дома – вот сущность жизни беженцев, которая сплачивает и объединяет семью. После того, как высадились в Хорватии, они проехали через всю Словению и северную Италию во французскую провинцию Лотарингию. Именно там мой дедушка случайно познакомился со старшим управляющим завода чёрной металлургии, который до этого ездил в Россию, чтобы работать и обучаться на пастуховских предприятиях, – такова была их репутация в Европе. Благодаря этой связи Владимир Модестович получил работу, так сильно ему необходимую, и последующие три года семья обосновалась в районе города Тионвиля.
Именно там произошел случай, когда вмешалась или удача, или судьба: мой дядя Владимир Владимирович спас одного молодого мальчика, тонущего в разлившейся реке. За этот мужественный подвиг Французское правительство предложило ему стипендию для обучения в Париже, в школе по его выбору, и, стремясь дать Владимиру образование, семья снова сменила место жительства. Не было никого, к кому можно было бы обратиться за помощью, но случай вновь сыграл решающую роль: Владимир Модестович встретил старого друга из Москвы, ставшему весьма успешным в Париже. Он дал моему деду работу бухгалтера в компании.
Постепенно их жизнь в новом городе стабилизировалась, дети посещали местные школы. Там же им было предложено продолжить обучение в высших учебных заведениях. Позже Владимир окончил Университет Сорбонны и стал журналистом, в то время как Андрей завершил образование в Школе Изящных Искусств по специальности «живопись». Анна не продолжала образование в учебных заведениях, она стала балериной в знаменитом Русском Балете – в труппе, созданной в изгнании в Париже, которая была известна и доминировала в мире танца с девятнадцатых и до сороковых годов ХХ века. Во время главного тура с труппой в Австралию она встретила моего отца и позже, в 1946 году, туда вернулась, чтобы выйти замуж и осесть на постоянное место жительство, обзаведясь семьёй.
Социальный и культурный климат выбранной страны, находящейся на другом конце мира и еще недавно, 150 лет назад, имевшей статус британской колонии, должен был бы стать просто шоком для того, кто казалось бы, погружен в вечные традиции Европы. Но Анна Владимировна всегда показывала большую способность приспосабливаться к любой ситуации, в которой оказалась.
В 1949 году, перед рождением моего старшего брата Вильяма Джеймса (Джимми), наша бабушка Анна Леонидовна покинула Париж, чтобы присоединиться к своей дочери в Сиднее, и жила с семьей дочери, переехав из города в деревню, вплоть до своей смерти в 1979 году. Постоянное стремление моей матери Анны Владимировны учиться и ценить культуру, казалось, было потеряно в двух ее мальчишках, которые больше интересовались игрой в регби или походами на пляж. Однако ее внушения, наставления, поучения глубоко укоренились в подсознании и остались с нами до сих пор.
В семье моего отца Джеймса Барнса и в его окружении в Австралии не делалось акцента на высшем образовании, как это стало в моей собственной семье и продолжается поныне. В семье моего отца все были промышленники и скотоводы, и знания во всех областях их деятельности передавались из уст в уста. Так было принято во времена, когда никто и подумать не мог о бизнес – колледже.
Не думаю, что кто-либо из семьи моего отца получал высшее образование до нашего поколения, до того, как мой брат Джимми окончил с отличием университет Сиднея в 1972 году, получив степень бакалавра в области ветеринарии. Из 12 кузенов со стороны моего отца только мы трое закончили университет.
Старший брат моей матери, Владимир Владимирович, никогда не покидал Франции после окончания войны. Там он вместе с братом Андреем длительное время был в плену у немцев. Андрей Владимирович и его жена Ирина фон Шульц решили, что слишком рискованно оставаться даже в самом безопасном месте постоккупационного Парижа, и поэтому они эмигрировали в неизвестную Австралию.
В 1952 году, в год моего рождения, они приехали в Сидней с дочерью Марией и двумя сыновьями, Андреем и Павлом. Павел пошёл по стопам деда со стороны отца, и как тот, кадетом примкнул к Австралийскому Флоту в возрасте 16 лет. На службе Павел провёл более 20 лет, а сегодня живёт в Новой Зеландии. Его старший брат Андрей был вторым в нашей семье, кто окончил университет и получил в 1997 году степень бакалавра искусств по специальности политика и философия. Из последующих поколений детей и внуков почти каждый получил хотя бы какое-то высшее образование.
Когда я окончил школу, тоже почувствовал себя обязанным поступить в университет, так как у меня был необходимый проходной бал, и моя семья надеялась, что я это сделаю. Стоит заметить, что я действительно не знал, какой путь хочу избрать, и поэтому я не был примерным студентом, обнаружив множество интересных занятий, которые меня отвлекали. Я понял, что на той стадии жизни университет не будет для меня успешным предприятием, и поэтому уехал из города на ферму моих родителей, куда они переселились десятью годами ранее.
Я не имел какого бы то ни было образования в сфере сельского хозяйства, чтобы подготовиться к этому занятию. Но вскоре я набрался опыта, получая знания из различных источников, насколько это возможно, совмещая теорию и практику. Именно на ферме я жил следующие 25 лет: работал, женился, стал отцом, развёлся. В то же время боролся с пожарами, наводнениями, потопами и засухами, но, в конце концов, для всех нас пришло время решиться на другой важный переезд, и на этот раз обратно в город.
В 2000 году мы продали ферму, и мои родители переехали в Сидней, где мама живёт до сих пор самостоятельно в свои 94 года. Я переехал на восточное побережье, в промышленный Ньюкасл, где на протяжении последних двадцати лет мой брат Джимми занимается лечением лошадей.
В течение всей моей жизни я интересовался искусством, не считая, что увлечение может стать постоянным занятием. Однако в 2002 году мне предложили вакансию в Художественной Школе Ньюкасла. Что-то похожее случилось с моим дядей Андреем Владимировичем в Париже 70 лет назад. Мне предстояло принять решение на всю оставшуюся жизнь. Я получил Диплом по Художественному Искусству в 2004 году и затем был принят на курс бакалавриата изобразительного искусства при Университете Ньюкасла. Я закончил с его отличием в 2006 году одновременно с моим сыном Джорджем, который получил степень весьма влиятельной Австралийской Школы Моды в Сиднее, где он строит свою карьеру в сложном мире высокой моды.
После завершения бакалавриата мне предложили стипендию в университете, чтобы поступить в аспирантуру по программе «Изобразительное искусство», и теперь я нахожусь в точке завершения моей докторской. Получая высшее образование и совершенствуясь художественной практике, что достаточно редко среди моих родственников, я не был в изоляции. Поддержка и одобрение со стороны моей семьи, друзей и сокурсников были необходимы для завершения моего обучения. Часто именно внешние толчки дают нам свежие идеи и новые перспективы, стимул для выполнения поставленных перед собой задач. Огромное количество студентов и аспирантов со всего мира учатся в Университете Ньюкасла, что делает жизнь в кампусе по-настоящему мультикультурном опытом.
На протяжении моей жизни роль высшего образования кардинально менялась. Глобальная востребованность высшего образования бизнесом, властью и человеком сделала высшее образование по-настоящему международной ценностью. Будучи интегрирующим компонентом любой национальной культуры, образование сегодня является важной составляющей экономики как для моей, так и для вашей страны. Это подтверждается ролью Академии Пастухова в меняющемся облике современной России.
Частая смена мест и обстоятельств жизни, которая началась с тех пор, как Анна Леонидовна и ее семья более 90 лет назад тайно погрузились на маленькое судно в Ялте, сделала образование доминирующим в нашей жизни, и с каждым поколением это приобретает все большую значимость. Мы надеемся, что подобный опыт приведет к большему пониманию, большим знаниям и, может быть, даже к мудрости.