Уехали на лето в Швейцарию, оказалось – навсегда

Воспоминания Дмитрия Михайловича Шаховского – это память внука Дмитрия Александровича Пастухова (1846 – 1927, Брюссель). Детство Дмитрия Михайловича и его родной сестры Елизаветы пронизано любовью к ба­бушке, Анне Андреевне Пастуховой (1859 – 1944), в тот период уже вдовы Дмитрия Александровича Пастухова, к маме — их дочери Марии Дмитриевне (1906 – 1989), в замужестве княгине Шаховской, и к ее дядям и тете, ее родным братьям и сестре: Ивану (1894 – 1977), Владими­ру (1898 – 1967) и Елизавете, в замужестве Даниловой.

Дмитрий Михайлович родился под Парижем в 1934 году, вырос в Париже русским человеком. Изучал рус­скую историю, литературу. Стал доктором наук, про­фессором. Женился в Москве на Наталье Александровне Егоровой в 1967 году. Дети Иван (род. в Париже, 1969 г.), Наталья (род. в Париже, 1971 г., в замужестве графиня де Прадель де ля Маз) и Илларион (род. в Париже, 1981 г.).

Сестра Дмитрия Михайловича — Елизавета (род. под Парижем 1937 г.), вышла замуж (Париж, 1960 г.) за ба­рона Алексея Николаевича Тизенгаузена. Дети Алексей (1962 г.р.), Николай (1963 г.р.), Анна и Елизавета (1974 г.р.) воспитаны в православии и знании русского языка.

Замечательное пребывание в Ярославле в 2010 году, юбилейном для города, и посещение пастуховских мест, ра­душный прием в пастуховском доме всколыхнули в душе моей воспоминания. Воспоминания из раннего детства, которое проходило под сенью мамы, Марии Дмитриевны, урожденной Пастуховой, и бабушки Анны Андреевны Па­стуховой, урожденной Лукьяновой.

Мама родилась в Ростове-на-Дону, Россию помнила смутно, только Москву, куда семья переехала в 1911 году. В 1914 году бабушка с детьми выехала на лето в Швейцарию, где и осталась из-за начавшейся Первой мировой войны.

Я же с 1939 года смутно вспоминаю посещение дяди Во­лоди — Владимира Дмитриевича Пастухова, жизнь которого сложилась удачно, с сыновьями, моими двоюродными бра­тьями, Алексеем и Сергеем. Дядя Володя был женат на па­пиной родственнице, тете Кате, урожденной графине Уваро­вой. Они нас навестили в Аньере, где мы жили на 12-й улице Фонтэн, в доме на 3-м этаже. И я помню, как они подарили мне большую железную машину зеленого цвета, которой мы вместе играли.

Из-за войны семья так и осталась жить в Женеве. Дед Дмитрий Александрович продолжал заниматься делами, ез­дил в Ростов-на-Дону со старшим сыном, дядей Ваней. Мама училась в Женеве в частной школе. Мама вспоминала, что жилось очень трудно. Однажды они оказались вообще без ничего, и их выручила случайная находка: в кармане бабуш­ка нашла затерявшийся золотой, который и помог продер­жаться. В Швейцарии также оказались родственники Па­стуховых. Тетя Геля, ее племянница, Лолот, которая в 60-х годах работала в аптеке, Жимми и Дик Беляевы с семьей — Мари Анн, Бибул, Катрин. Мы познакомились с ними 50 лет назад, общение было теплое, но, увы, живя в Швейцарии, они не сохранили ни православия, ни русского языка.

Позднее мамина семья Пастуховых переехала в Брюс­сель. Старшая сестра мамы, тетя Лили, там вышла замуж за Александра Данилова. Она его называла Шурочкой, помню его только по фотографиям. Благодаря своему положению он устроил дядю Ваню, получившего инженерное образова­ние, на стекольный завод, где он и проработал до конца жиз­ни. Дед Дмитрий Александрович скончался в старческом доме в Шарлеруа. Пожалуй, тогда бабушка и мама перееха­ли в Париж, где жизнь была тоже нелегкой. Бабушка из ве­ревочек и кусочков материи делала маленькие русские ку­колки в 5 – 6 сантиметров, которых продавала. Две из них долго у нас лежали, и я их так хорошо помню, что мог бы нарисовать. Мама часто мне говорила про деда, показывала печатку на золотой цепочке. Она очень гордилась его пред­принимательскими талантами и тем, что он создал на свои деньги чугунное производство на Дону, за что получил от Государя в возрасте 18 лет орден св. Владимира. Мама го­ворила о нем как о человеке с очень сильным характером, справедливо управляющем своими заводами. Вспоминались отдельные эпизоды из заводской жизни: о проворовавшемся немецком инженере, несчастный случай с одним рабочим, которому спас жизнь другой, заговорив ему кровь…

В Париже мама вышла замуж в 1933 году за папу — кня­зя Михаила Дмитриевича Шаховского. Помню рождение се­стры, прогулки с бабушкой, которая меня водила в церковь и читала сказки Пушкина. В 1939 году, до того, как папа ушел на фронт, мы переехали на 24-ую улицу де Жарден и в самом начале войны отправились в Бретань, на берег Ат­лантического океана, в Керфаго, около Ванн. Папа как-то успел нас навестить в военной форме, до того, как был взят в плен немцами под Седаном. В Бретань стал приезжать на машине, что тогда казалось большой роскошью, дядя Ваня с женой, тетей Леной, рожденной Филоненко. В 1943 году ба­бушка упала и сломала шейку бедра, ее положили в клинику на улице де Конкорд, совсем рядом с домом. У нее была от­дельная комната, в которой, как помню, все сверкало белиз­ной. Несмотря на боль, бабушка нас принимала спокойно и весело. Маме справляться дома было очень трудно, она про­должала хлопотать о возвращении папы из плена. Помню, как ходили в комендатуру, куда мама всегда брала с собой меня. И получилось. Папу выпустили из лагеря, и ему уда­лось застать бабушку, которую он горячо любил, в живых. Вернувшись домой из клиники, она вскоре скончалась в своем любимом красном кресле. Бабушка была похоронена на кладбище Сент Женевьев де Буа.

Сразу после войны дядя Володя с семьей прилетел из США в Париж. Мы много общались, их главная цель была показать детям Францию и особенно Версаль, по которому мы долго гуляли. Много времени мы проводили с дядей Сере­жей, братом тети Кати, и его женой тетей Ниной. Дядя Сере­жа жил воспоминаниями о своем лейб-гвардии Преображен­ском полку и подчеркивал, что он последний представитель рода графов Уваровых. Побывать в Париже несколько лет спустя к нему приехал Сергей из Америки. Мы встретились у дяди Сережи, который нас угостил вкуснейшими налив­ками собственного изготовления, хранящимися у него под ванной. Но у Сергея вкусы были уже американские, и он не проявил, к моему удивлению, никакого интереса к дядюш­киному таланту.

Тем временем женился мой двоюродный брат Алеша. И тут же встал передо мной вопрос, как их поздравить. Не­весту звали Адель. Я тогда увлекался тушью и перерисовал работу художника Сомова — влюбленную пару — и ей от­правил на большом листе с известными стихами Пушкина: «Люби, Адель, не знай печали…». Позднее, когда я женился, Алеша и Сергей подарили мне серебряный предмет, утверж­дая, что он пастуховский, из семейного сервиза. Это у меня единственная семейная пастуховская реликвия, которая перейдет моему старшему сыну Ивану, названному в честь дяди Вани и моего прапрадеда, героя Отечественной войны князя Ивана Леонтьевича Шаховского, и отдающему много времени сохранению нашей семейной памяти и истории.

В последующие годы чаще всего мы общались с дядей Ваней и с тетей Лили, которая жила в Брюсселе. Этому спо­собствовала близость Бельгии. Дядя Ваня жил в предместье Шарлеруа Ловервале, а тетя Лили в Брюсселе, это совсем рядом, в то время — час на электричке. И каждый раз, ког­да я заезжал в Брюссель, я ее навещал. Дядя Ваня снимал приятный дом и жил на широкую ногу. Очень любил боль­шие автомобили, был ревностным членом «Бельгийского королевского автомобильного клуба» и с удовольствием по­сещал рестораны. В Шарлеруа русских было мало, и мне кажется, что он занимал среди них первое место. Каждый раз, когда Владыка Мефодий (Кульман) бывал в этих кра­ях, он останавливался у дяди Вани. Дядя Ваня мало гово­рил о прошлом, но он любил упоминать о своих поездках с отцом в Ростов-на-Дону. Будучи, как мне кажется, монар­хистом, он придерживался либеральных взглядов. С гордо­стью настаивал на том, что мы казаки, с ударением на по­следнем слоге, а не казаки — с ударением на втором слоге.

Обаятельный, с приятной внешностью, с чувством юмо­ра, он пользовался большим успехом, особенно в женском обществе. Всегда безупречно одетый, он производил впечат­ление дэнди 20 – 30-х годов. Он казался вечно молодым. Ког­да мы приезжали к нему, соблюдался ритуал: первым делом он меня отправлял к своему парикмахеру, покупался бель­гийский шоколад марки «Леонидас» с разными начинками, а тетя Лена настаивала на итальянском сладко-горьком апе­ритиве «американо-ганчиа», к которому она пристрастилась во время частых поездок в Италию. И она не расставалась со своим любимым пуделем Каро, которого по-особенному стригли и холили.

Дядя Ваня скончался для всех нас неожиданно, унеся с собой все ценные свидетельства о русском прошлом, о кото­ром он не успел поделиться. Вскоре после его смерти сконча­лась и тетя Лена. Оба похоронены на городском кладбище в Шарлеруа. Последней ушла тетя Лили, и она похоронена в Брюсселе.

Биографическая справка

Шаховской Дмитрий Михайлович, князь (15 февраля 1934, Курбевуа, под Парижем).

Филолог, историк, генеалог, преподаватель, общественный и церковный деятель. Окончил Сорбонну и Школу восточных языков. Состоял ассистентом университета в Нанси, затем с 1969 г. доцентом и заведующим кафедрой русского языка и литературы университета Верхней Бретани в Ренне (деп. Иль и Вилен). Защитил диссертацию по теме «Shmelev, peintre de la réalité russe» («Шмелев — художник рус­ской действительности»), (Париж, 1969). Член Института славянове­дения (1972). Доктор историко-филологических наук (1975). Препо­давал историю Русской церкви и русской философии в Богословском институте в Париже. Профессор. Заслуженный профессор. Занима­ется русской генеалогией, ученик Н. Ф. Иконникова. Издает сборни­ки генеалогических материалов «Российское общество и дворянство» («Société et noblesse russe»). Председатель родословной комиссии Союза русских дворян в Париже. Один из учредителей и член экспертной ко­миссии Международного объединения дворян в Европе (Commission d’Information et de Liaison des Associations Nobles d’Europe)(CILANE). Член президиума Международной общественной организации «Все­мирный Русский Народный Собор». Был секретарем Экзархата Мо­сковской патриархии в Париже. Один из членов-учредителей и вице-президент «Движения за поместное православие русской традиции в Западной Европе», 2004 г. Член совета Корсунской епархии. Член ре­дакции газеты «Русская мысль». Член Правления Тургеневской биб-лиотеки в Париже, член правления Петербургского клуба в Париже. Автор множества публикаций во французских и российских изда­ниях, в том числе в: «Revue des Etudes Slaves» (Славянские изучения), «Bulletin des bibliothéques de France» (Бюллетень библиотек Франции), «Orthodoxie et Littérature» (Православие и Литература), «Cahiers du Monde russe et soviétique» (Тетради Мира русского и советского), «Ар­хеографический ежегодник», Москва и др. Составил «Bibliographie des oeuvres d’Ivan Chmelev» (Библиография произведений Ивана Шмеле­ва), 1980 г. Писал вступительные статьи для многотомного издания Ж. Феррана, посвященного русскому дворянству, 1985 – 1987 гг.

Кн. Шаховская (ур. Пастухова) Мария Дмитриевна (Ростов-на-Дону, 1906 – 28.01.1989 )
//Ivan Grezine. Inventaire nominatif des sepultures russes du cimetiere de Ste-Genevieve-des-Bois (Алфавитный список русских захоронений на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа), Paris 1995 C. 288, 431.

Составлены кн. Д. М. Шаховским. ПАСТУХОВ Дмитрий Александрович
(1846 — 22 авг. 1927, Брюссель)

Домовладелец из Санкт-Петербурга. Похоронен в Брюсселе на кладбище Ixelles: Возрождение. — Париж, 1927, 1 сент., № 821.

ПАСТУХОВ Владимир Дмитриевич

(1898 г. Ростов-на-Дону — 22 (23) окт. 1967, Ричмонд, США)

Родился в семье промышленника. В 1911 г. семья переехала в Мо­скву. Поступил в лицей им. наследника цесаревича Николая Алек­сандровича. В 1914 г. с матерью на лето выехали в Швейцарию, где и остались из-за войны. Окончил коллеж де Женев и юридический фа­культет Женевского университета. В 1923 г. начал работать в Лиге Наций. Получил чешское гражданство в 18 лет. В 1927 г. — секретарь политсекции Лиги Наций, которая прекратила свое существование в 1940 г. В 1941 г. приехал в США. В 1949 г. начал работать в ООН. До­служился до пенсии по возрасту. Переехал в Вашингтон. В 1964 г. по­ступил в Библиотеку Конгресса на должность научного сотрудника и библиографа. Похоронен 24 окт. 1967 г. в г. Ричмонд.

Новое русское слово. — Нью-Йорк, 1967, 2 нояб.

Русская мысль. — Париж, 1967, 23 нояб., № 26662.

ПАСТУХОВ Иван Дмитриевич

(1894 — 5 дек. 1977, Шарлеруа, Бельгия)

Русская мысль. — Париж, 1977, 15 дек., № 3182.

ПАСТУХОВА Елена, ур. Филоненко

(? — 12 окт. 1980 г. , Шарлеруа, Бельгия)

//Незабытые могилы: Российское зарубежье: некрологи 1917 – 1999. В 6 т.

Т. 5. Н-П // Рос. гос. б-ка; Сост. В. Н. Чуваков. Под ред. Е. В. Ма­каревич. — М., 2004. С. 358. См. Там же С. 358–359 других Пастухо­вых.